Г. Бельгер

Я давно уже на собственном опыте убедился, что пе­реводить Абая даже подстрочно — мука-мученическая. Почти ни одно его слово не поддается простому пере­кладу. Оно многозначно. Его не переводить надо, а почувствовать — как сам Абай говорит — сердцем и душой, его следует осмыслить чутким умом, ощутить зрячей ду­шой, а осмыслив, ощутив, почувствовав, необходимо воспроизводить выразительными средствами другого языка, которые чаще всего тебе недоступны, неподвлас­тны. Чаще всего мне кажется, что поэзию Абая вообще немыслимо воспроизводить на русском. Однако, долгие годы я был уверен, что уж подстрочный-то перевод дол­жен быть доступен человеку грамотному, чувствующему нюансы языка. Ныне и в этом сомневаюсь. Не столько переводишь, сколько объясняешь, толкуешь, нащупы­ваешь оттенки, варианты. И при этом постоянно испы­тываешь жуткое недовольство, терзаешься своей беспо­мощностью, бессилием.

Немало вреда поэзии Абая нанесли ученые. Не­редко толкуя его и так и сяк, они в доказательство ка­ких-то весьма плоских истин иллюстрируют их теми или иными строчками, снабжая их совершенно не­мыслимыми подстрочными переводами. Читаешь та­кие «переводы» и только руками разводишь. Что за бессмыслица? Что за дикое косноязычие? И какое это имеет отношение к поэзии Абая?!

Вот несколько примеров из «Творческой биографии Абая» академика М.С.Сильченко (Алма-Ата, ИздательствоАкадемии наук Казахской ССР, 1957).

…Кала берді бозбала.

Абай описывает житейскую бестолковость аульных шалопаев, которые в немудреных хлопотах изжили свою жизнь, ну, сватались, женились, получили кое-какое нааследство от родителей, прослыли хозяевами, а потом спохватились, криком исходят, да что толку, прошла-миновала юность. Вот в чем смысл выше приведенной строчки. Если уж «буквалить», то примерно так:

…Осталась юность позади.

Но в «ученой» книге стоит:

…Город дал щегольство.

Как? Откуда? Каким образом? Ведь ничего похожего – даже отдаленно — в тексте нет.

Оказывается, ученый автор перевел строку так: «қала» — город, «берді» — дал, «бозбала» — юность, подросток, ну и получилось — «город дал щегольство». А о том, что «қала берді» в данном случае глагольная форма, автор и не подозревал.

…Бәрін көріп кісіден.

Имеется в виду повадка аульных ловкачей, взяточников и воров, которые склонны во всем обвинять чужих. Так примерно эта строчка и переводится:

…Во всех грехах других обвиняя…

…Все спирая на других…

…Во всем виня свой народ…

У авторов же нечто совсем другое:

Буду у людей на виду.

И каким образом получился у него такой «перевод», я объяснить не могу.

Описывая «старого свата» («деда Мороза»), Абай говорит, что он «лихо заломил белоснежную шапку» («Ұшпадай бөркін киген оқшырайтып»), а в книге пе­реведено:

Наморщив шапкой брови (?)

Моего воображения не хватает, чтобы представить такое — наморщить брови шапкой.

Стихотворение у Абая называется «Менсінбеуші ем наданды», т.е. «Пренебрегал я невеждой», «Не жаловал невежду». Автор переводит: «Я презираю невежд (не­вежду)».